"Постфилософия": общие размышления

[предполагаемому визитеру]

Ранее данный журнал обновлялся текстами преимущественно такого характера: достаточно краткими размышлениями традиционалистской тематики и рецензиями на некоторые понравившиеся и не рассмотренные в дружественных журналах произведения кинематографа и анимации. Какова была роль текстуальных трудов в вышесказанном? Они использовались как инструменты, или, вернее сказать, оптические приборы той или иной конфигурации, позволяющие увидеть порой совсем неочевидное с точки зрения общего контекста ситуации. Просмотрев покамест не слишком большой объем содержания этого блога, станет очевидным характер дискурса, быть причастным к которому я стремлюсь с относительно недавних пор. Зададим следующий вопрос (и это будет вполне в духе парадигмального анализа, о котором ниже) – что значат имена первичных продуцирующих, непосредственно вырабатывающих на пост-советском пространстве дискурс традиционализма, выстраивающих свою систему координат в соотвествии с истинами Примордиальной Традиции (а таких всего трое – Александр Дугин, Евгений Головин и Андрей Чернов)? Так как говорить об авторе можно было лишь в границах парадигмы Модерна, в Традиции его еще не было, а при переходе в ПостМодерн – не стало, имена имеют специфический характер маркирующих тот или иной текст, и за этими пометками находятся медиаторы иных энергий, иных миров. Когда Александру Гельевичу Дугину задали вопрос, существом какой парадигмы он является, то ответ был «что-то еще». Опустив адекватность этого вопроса, сразу прокомментирую ответ - с этим чем-то иным и предстоит иметь дело, и в этом случае такой труд, как «Постфилософия», пожалуй, дает наилучшее представление о ситуации космической среды и неразрывной ее связи с человеком.

吸血姫美夕

Парадигматически «Kyuuketsu Hime Miyu» можно было бы определить как сказание о мучениях Героя, продемонстрированное с особенностями женского нарратива. Но если обратиться к дефиниции Героя по Егорию Простоспичкину (о которой чуть ниже), то ввиду специфического положения центрального персонажа - Мию в иерархии миров, определение ее как Героя кажется несколько недостаточным, хотя героические черты часто проскальзывают на передний план. Следует принять как данность археомодерновой специфики то, что данный сюжет весьма далек от принципиально превосходящих последующие нисходящие формы образцов Примордиальной Традиции, то есть отнестись к базовой детерминированности рассказа благосклонно, деконструируя те или иные детали как резидуальное сакральное или частное человеческое (точнее говоря, женское), ведь у разработчиков всегда есть соблазн выстроить персонажа, способного на что-то «самостоятельное».

鬼公子炎魔

В "Благородном Князе Энма" предположительно повествуется о прорыве агентов Хаоса в мир тварный и отвественной миссии существ альтернативного Порядка, не дающего воплощенному пасть в ходе проявления нечеловеческой воли. Центральные персонажи суть аватары владык адской иерархии, отдаленно напоминающие человеческое воплощения. Характерно, что подмеченная в "Одержимых смертью" дихотомия японской традиционной культуры - огонь и снег (холод) проявляется и здесь, в образах Князя Энмы, проводника инфернального огня, и Снежной Принцессы, Мидзоре Юки-Химе (Снежинки).Тут можно продолжить символический ряд в направлении огонь - мужское - безотвественность и снег-женское ответственность. Подробнее о этом можно прочесть у Андрея Чернова следующее:
"...Если считается необходимым активизировать стратегии сохранения, безопасности и выживания (женские стратегии), нужен ответственный дискурс...

Если считается необходимым активизировать стратегии риска, интенциональной свободы, метаморфозы, произвола многосвязности (мужские стратегии), то любой ответственный дискурс сам по себе будет мешать, необходима смена ориентира. Конечно, безответственный дискурс часто строится на базе ответственного или нескольких, причём строится поверхностно, что отражает его специфику." 

Телесный страх и фиксация

Когда замки телесного страха потихоньку начинают сниматься, многое становится очевидным. Когда готовишь восприятие к возможному конфликту не в заданных условиях, а на нейтральной территории, основная проблема - страх перед первым ударом.
Приблизительно полгода назад я очень боялся прямого в голову - после того как простоял тренировку в полный контакт с бывшим боксером. После десятой атаки восприятие попросту отказывало, и я, несмотря на усилия по предупреждению, многократно получал в голову.
Когда я нарабатывал блоки и сбивы против разных типов ударов с разными укэ, открылось новое. Страх вызывает, в первую очередь, начальный импульс - когда нанося удар рука разгибается на первую треть/половину - у неподготовленного это происходит в рваной и резкой манере, а следующие же стадии только тормозят удар. Неподготолвенные удары бывают очень разные - мешают и вводят в заблуждение на первых порах удары с зажатым телом, когда корпус после нанесения зажимается, напрягается в ожидании ответного. Такой укэ практически бесполезен, а в сражении на нейтральной терристории - гарантированный труп.
Любой поединок, сражение - это война восприятий. Пока ты держишь четыре точки двух рук и двух ног - ты жив. Когда фиксация взгляда уходит из заданной точки под шеей - это гарантированный проигрыш. Ожидаемого удара не миновать. Это же к фиксации на чем-то конкретном. Централизованная уравновешенность проявляется и здесь. Смотреть надо сквозь.

Мир был обьят огнем, и была лишь одна свободная от него зона. В ней лежала книга в потертом багровом переплете. Книга, которая не давала миру окончательно пасть в огне.Она была чем-то сродни апокрифу, и на ней была написана некая цитата из Библии или (около)библейское название, которое я не запомнил как будто бы специально.

Об игровом разнообразии

Еще немного об eXistenZ:

"Я не уверен, что это место, где мы полностью реальны. Мне это кажется игрой."
"Свобода воли, наверное, не много значит в этом маленьком мире."
"Мы натыкаемся друг на друга в этом несформированном мире, где правила и цели совсем непонятны, либо нерасшифровываются или даже не существуют. Всегда под страхом быть убитыми неизвестными нам силами..."
"Это всего лишь персонаж игры."
"Пойми, что ты - мертв."
"Меня беспокоит эта игра. В ней была выражена очень реальная антиигровая тема. Она началась с принятием убийства создателем игры."
***
Have I won the Game?

Три экстрима.

Все три киноновеллы крайне характерны в плане репрезентации культурного пространства трех дальневосточных стран – Японии, Китая и Южной Кореи. Наибольшее впечатление производит сделанный в традиционном ключе «Ящик» Такаши Миике. В нем невероятно красиво заново обыгрываются известные ранее премодерновые темы – зловещий характер публичного представления, неразделимость близнецов и месть духов. Последнее здесь проявляется как восстановление изначальной цельности, неразделимости двойни – будучи зачатыми от единого семени, судьбы их связаны как при жизни, так и в посмертии. Глава труппы в этом смысле – агент Инобытия, он исправляет последствия разрыва, не содержащего в себе инициатических смыслов. Смысл сна в традиционном понимании выражен очень верно – он не контрастирует с реальностью и является противоположным ей, сон и явь неразделимы, также как физика и метафизика. Совершенность эстетических форм происходящего завораживает и создается впечатление, что даже в японском кинематографе такие вещи встречаются не слишком часто.
Просматривая «Пельмени» сразу вспоминаются слова Евгения Всеволодовича Головина о кроящихся в происходящем черномагических смыслах. Нескучное повествование об ужасах гинекократии в современном Гонконге, дегенеративной магии и антропофагии. Косметика современных женщин в известном смысле является примером использования первой, но в «Пельменях» вопрос поставлен решительней. Восстановление молодости центрального персонажа (бывшей актрисы) требует обращения к даосским алхимическим практикам, точнее, к их весьма второстепенным аспектам – использованию тел человеческих зародышей. В конечном итоге женщинам воздается поделом – знахарка пускается по миру, а актриса совершает поедание собственного плода – плоти ее и крови. Доброй перспективы во всех смыслах это уж точно не сулит.
"Снято!" хороша тем, что очень четко демонстрирует разницу между коллективизмом (пост)традиционного общества и индивидуализмом общества дисциплинарного. Если первые две новеллы выраженно социальны, то в последней появляется четкое разделение на жизнь социальную и личную. Квартира кинорежиссера – этакий потребительский рай, царство эклектики, заканчивается же все адом (в представлении почтенного семейства). В нем выражены сугубо социальные и материальные страхи, ведь подлинному археомодернисту навряд ли пришло в голову подобное развитие событий – бессмысленный и беспощадный неудачник, мстящий своему добродетельному работодателю. По-азиатски изощренные издевательства над мещанской психикой заканчиваются для нее плачевно – она попросту разрушается и режиссер сходит с ума (тут надо вспомнить, что критерий психической здоровости/нездоровости в сфере Предания попросту отсутствует). 

Точность форм и телесное доминирование.

Некоторое время назад сложилось в качестве установки для себя, что точности формы в исполнении техники никогда не достичь, если практиковать лишь дотошное копирование согласно данному наставником образцу. Монотонная работа хороша лишь на определенном этапе постижения стиля. Далее технику следует забывать и оставлять лишь восприятие. Мастера кюдзюцу выпускают по нескольку стрел в день - лишь чтобы возобновить в себе необходимый настрой (вернуться к первоначально верному) и фиксацию на действии. 

Часто при исполнении базовых форм практикующими внешние стили присутствует такая особенность, как "рваность". Интересно сравнение ката санчин в исполнении японских каратэк и китайских континентальных мастеров. Первые напоминают заряжающиеся и выпрыгивающие пружины - в четко обозначенной и ограниченной траектории. 

Аспект исключительно телесный - удобство положения, допустим, руки, в исполнении той или иной техники, проходит стадии отсутствия знания о правильном выполнении, присутствия знания о технике, и последней - ощущения удобства положения тела, своего телесного доминирования в пространстве безотносительно четкости исполнения техники - что не оповергает наличие последнего. Очевидно, что такое телесное доминирование мало соприкасается с градацией величин - кто сильнее. Важнее кто "легче".

Женская и Мужская телесность.

Автор "Хакагурэ" приводит в тексте историю, рассказанную Мацугумой Кёаном:

“В практике медицины известно разделение лекарств на инь и ян, в соответствии с мужским и женским началами. Женщины отличаются от мужчин также пульсом. Но в последние пятьдесят лет пульс мужчин стал таким же, как пульс женщин. Заметив это, я применил одно женское глазное лекарство при лечении мужчин и обнаружил, что оно помогает. Когда же я попробовал применить мужское лекарство для женщин, я не заметил улучшения. Тогда я понял, что дух мужчин ослабевает. Они стали подобны женщинам, и приблизился конец мира. Поскольку для меня в этом не может быть никаких сомнений, я хранил это в тайне.”

Это следует понимать как очень наглядное, очевидное для архаика разделеление типов телесности - вспомним тут слова Евгения Всеволодовича Головина о полах как разных биологических видах. Современное понимание этой темы представляет собой минимум различий между типами телесности, исключение - первичные и вторичные половые признаки. Между тем, конструкты мужского и женского тела в Премодерне разнились множеством тонких нюансов, на что указывает в том числе доктор Мацугума. Как определяющие эти нюансы - причастность к тем или иным из четырех космических первоэлементов, как следствие люди огненные, воздушные, влажные и земляные. Еще глубже отличие конструктов тела следует искать на уровне тела лунного, которое определяет фюзис - подлунное. Лунные тела вытекают из представителей безродного человечества, оставляя проявления на телах подлунных, какими бы они не были, но обьединенных доминацией десакрализированной Земли.

Таким образом, слияние и вырождение конструктов тел полов в традиционном общества понималось как свидетельства близящегося конца мира. Как лекарство от этого автор Хакагурэ предлагает кровь, то есть боль как разрыв уровня. Таким образом, дихотомия чистого-нечистого отходит на второй план, давая дорогу эффективности как условно кшатрийской ценности.   Понятное дело, помогало это лишь до поры.

UPD: Если обратиться к даосской герметике, которая дает несколько другую схему и понимание первоэлементов, можно найти любопытные тому подтверждения касательно текущей ситуации. Если взглянуть на статистику, количества случаев болезней органов, непосредственно связанных с элементами, перестало коррелировать с временами года, между которыми также находится непосредственная связь (то есть элементы-времена года-органы, микрокосм и макрокосм; например, в фазе дерева большее количество ци при нормальном порядке получает печень). Сейчас же порядок этот нарушен, вплоть до того, что зимой болеет сердце, а летом - печень [со слов сенсея].  

シグルイ

Я постиг, что Путь Самурая — это смерть.

Ямамото Цунэтомо

Александр Гельевич Дугин в своей лекции «Смерть и ее аспекты» замечает, что рано или поздно внутри единства Премодерна образуются две области, и Смерть постепенно входит в Жизнь. Индивидом Традиции это раздвоение преодолевается путем волевого утверждения той инстанции в человеке, которая способна испытать Смерть и остаться ею нетронутой. То есть там – это такое же здесь, посмертие не представляет собою чего-то отделенного. Отсюда и фраза Евгения Всеволодовича Головина «Кто умер – тот никогда не жил». Особое отношение к смерти наблюдается в японской культуре, которая, будучи до последнего времени герметичной, сохранила в себе то бесценное примордиальное этническое, что не удалось в той же мере большинству других традиционных культур.

Ультралевые в архонтических играх

Отвратительность и пустота современных ультралевых, кроме всего прочего, заключается в том, что исходно будучи движением террора против Неразумного Демиурга, Архонта сего Эона, и, таким образом, подчиняя все политические или антропологические (согласно статье "Террор против Демиурга" Дугина) интенции базовой проблеме несоответствия мира тварного высшим эонам, когда инициатические практики или переставали работать, или знание о них улетучивалось и терялось - то есть, уже на определенном, довольно позднем этапе развертывания Праедистинации, в сегодняшнем же проявлении они второстепенные принципы ставят во главе политической деятельности. Отсюда и появляются антисексизм, антифашизм, антирасизм и прочее как нечто, само по себе ценное. Это следует связывать с процессами, идущими в "обществе спектакля" - смыслы покидают нас, и от первоначального замысла мало что остается кроме статуса политического маргинала дисциплинарного общества, где маргиналы с некоторых пор все, и сам бунт уже становится очередным фейерверком насыщающим.

Бакунин был почти что Радикальным Субъектом, или близким к тому, Иным по отношению к дисциплинарной власти и обществу. Восстание против "мироправителей тьмы века этого" было относительно опасным по отношению к ДД задолго до впадения Запада в коллапс ПостМодерна, далее же все произошло по стандартной схеме, с крахом Модерна рухнули последние иерархии, и в полной мере воцарилось царство количества. Евгений Всеволодович Головин пишет, что оппозиция элита-масса в конечном итоге привела к успешному восстанию масс, толпы, такой конфигурации общества, которая суть уже не живое, которое не имеет законов и не поддается измерению, а явление исключительно урбанистическое, измеряемое и исчислимое позитивистскими методами, находящееся за границами сакрализированных космических первоэлементов. Отсюда и растут корни статистики, а именно количественных методов в общественных науках.

Возвращаясь к опасности радикально-субъектного, в свое время присущего ультралевым движениям, следует сказать, что бунт этот, бессмысленный и беспощадный зачастую, имел небольшие шансы ускорить процесс развертывания Праедистинации, о чем сообщается в программном для доктрины Национал-Суккубизма тексте "Шудрократия". Путем октябрьской революции запланированное окончательное ухудшение ситуации не было достигнута, деградирующая Теократия перешла в Шудрократию, миную стадию власти варны вайшья, что доказала эмпирически отсутствие необходимости в линейности прохождения всех стадий. Александр Дугин в одном из последних своих выступлений в ЦКИ уведомил, что ПостМодерн в России развивается быстрее, чем в Европе, и есть тому причины. 

Такова ситуация с (пост)современными ультралевыми и всем протестным, превратившегося из антидемиургического порыва в один из сегментов, охваченных всепокрывающей сетью ДД, из софт-вариантов которого дисциплинарная власть извлекла все то множество бессмысленных моментов, которые в отсутствии подчинения базисной идее становятся характерными лозунгами мейнстримной политической культуры, подчиняющей себе все возможные политические субкультуры, которые, опять таки, суть порождения Модерна на определенной стадии. Тут важно заметить, что для традиционного общества существовала лишь одна культура, в том числе в сфере политического - это культура аристократии. Вайшьякратия уничтожила старую систему координат, и выстроенная субъектность, как точка приложения ДД согласно Фуко и Андрею Чернову, родила явление политических маргиналов как представителей той или иной из трех политических теорий в условиях конкретной политической системы, где царствует одна из них, а две другие пребывают в оппозиции - системной или антисистемной. 

Подводя итоги следует сказать, что сейчас попытки борьбы с режимом уже, строго говоря, не вызывают и сочувствия, ведь всякое действие на данном этапе развертывания Праедистинаиции, не содержащее в себе инициатического начало, суть исполнения хрестомастийной формулы из "Манифеста новых мудаков" Андрея Чернова: "Выйди на улицу! Возьми в руки оружие! Напиши текст! Организуй сообщество! Распространяй знания! Спасай Родину!". (Пост)Современный человек во многих смыслах уже мертв. В ПостМодерне не имеет смысла искать радикальную субъектность ("Не ищите его больше нигде, все равно не найдете. Да вы и не ищите, впрочем…"). Первоархонт же продолжает изобретать и осуществлять игровые тактики, в то время как архонтический эон как площадка этих тактик неуклонно движется в одном известном направлении. 

Тело и оружие

Прелесть работы с оружием заключается в том числе в том, что со временем оно перестает ощущаться как некий предмет, имеющий материальную форму, отдельную от собственного тела. Оно становится продолжением тела, совершенным наростом на изначальном фундаменте. И сама телесность изменятется, сливаясь с оружием.

UPD: Такую же связь можно проследить на уровне нетварного, или лунного тела. В клинок переходит часть души кузнеца, тем самым наделяя душой и его - ведь согласно герметике, мертвого не существует. Связь создается между хозяином и владельцем. Отсюда понятна тема проклятых клинков, а именно "Семи шагов молитвы" в анимэ Shigurui. Обретения оружия, на которого наложено проклятие, может инициировать переход порога и восприятие демонической сущности.  В этом значении - оружие как инструмент инициации, создатель проекции из нетварных миров на тварный.

Тело и дух

Боевые искусства Востока сводятся к одному первейшему принципу, которого культурально детерминированный дивид попросту не в состоянии понять. Телесность как пространство пребывания духа в мире тварном полностью зависит от состояния духа; она, строго говоря, незначительна и второстепенна. Косный, зажатый разум обладает таким же телом, свободный разум пребывает в теле искуссном и умелом. 

Все постижение боевых искусств - это постижение необходимого восприятия. Вся физическая работа в БИ целью своей имеет исключительно это. Потому сознание обучающегося должно быть в наибольшей мере свободно и сконцентировано на процессе - сконцентрирована не дисциплинарно, но под углом некого специфического восприятия.

Обучающемуся следует ценить каждый пропущенный удар и неосуществленный прием, каждую боль и каждое повреждение тканей. Необходимо ценить поражения от более умелых противников, и от менее умелых, так как все они составляют возможные ситуации поединка. 

Когда испытываешь боль, стоит помыслить то, что она - лишь реакция тела на действия другого, и не имеет никакого обоснования со стороны духа, она приходит и уходит, оставляя после себя ощущения блаженной расслабленности. Тогда начинаешь ловить ощущение презрения, безразличия к боли.

Эталоном является история о том, как два мастера будзюцу сразились в поединке вничью, получив сильные повреждения включая переломы костей, а потом, когда их привели в сознание, пили чай и рассуждали о доблести духа друг друга. Равнятся необходимо на это.

Хождение по кругу.

При исполнении сегодня традиционного для багуачжан упражнения - хождения по кругу, осуществил некоторый прорыв - прочувствовал радикально новое в работе с энергией. Во время самого хождения в ладонях возникли покалывания сродни тем, что появились в начале открытия дяньтяней (точки проекции канала серца на ладони), только более сильные и продленные, вытянутые - ощущение не столь колющие, сколь колюще-трущие. Они были значительно более глубоки. Следует сказать, что это мое второе занятие хождением по кругу, и ранее в нем я не уделил должного внимание прижатию языка к нёбу, что необходимо для замыкания цикла циркуляции энергии. Возможно, именно это дало ощутимый эффект. Важно также типическое для энергетических практик чувство некоторой эйфории в голове, крайне легкое.

Когда я закончил упражнение, остановился и опустил руки, на меня нахлынуло. Кисти изрядно потяжелели, стали мягкими, сродни той мягкости, что необходима для техники "мягкой руки" и как бы налитыми, наполненными. По всей видимости, круг вызвал изрядный прилив ци в область канала выхода - ладоней.  Это было очень сильное чувство, я ходил по татами несколько минут с фиксированным ощущением, что в каждой руке находится по тяжелому пакету. Затем наполненность плавно перестала ощущаться. Откровенно говоря, подобного - столь же сильного, четкого, ранее я не ощущал никогда.

Также следует заметить, что данный эффект с высокой вероятностью необходимо связывать с регулярной утренней практикой накапливающих упражнений, данных заранее сенсеем.

Русское и матриархат.

Условно говоря, барон Юлиус Эвола принадлежит к числу последних в европейской цивилизации сыновей Отца (в оптике Евгения Всеволодовича Головина), и, таким образом, выведенные им конструкции мира Традиции являются выраженно патриархальными. "Обьединяющим должно стать не чувство принадлежности к общей родине или  земле, но причастность или не причастность к общему делу".

Что есть патриархат по Головину? Это  доминация сперматического эйдоса, фаллического взрыва, оплодотворяющая материю, пассивность которой ассоциируется с женственностью. Общее дело для "обуздавшего тигра" или высший принцип верховной власти, Imperium - это и есть то эйдетическое, нисходящее (по властной вертикали) от первоединого согласно "схеме Прокла". Таким образом, понимание подлинно-властного бароном описывается как "горнея светносная сила и священное могущество", выраженно-мужественные, героические категории. Формоообразующий принцип любой государственности по Эволе - это мужской союз, круг прошедших инициацию сыновей Отца (в тексте он как бы небрежно ставит в один ряд животных, детей и женщин, что с точки зрения патриархата вполне понятно - все это материал, материя, требующая обработки). Потом все это развивается в признанание за политическим исключительно  патриархального, политическое вообще у ЮЭ пребывает в рамках категорий героического и мужественного. Так и нация - лишь первоматерия, требующая оплодотворения высшим принципом.

Все противоположное государственному барон относит к общественному и женственному, целиком физическому и эгалитарному. Приводя в пример культы некоторых богинь в античном Риме он характеризует их как плебейские. Это, по меньшей мере, несправедливо. Его понимание матриахата можно пояснить как детерминированное эпохой, впечатлением от плавно развертывающего субординационную сеть Дисциплинарного диспозитива. Что, в общем-то, слабо оправдывает его как традиционалиста. 

На примере Эволы таковые воззрения наблюдаются у многих западных традиционалистов, преимущественно же у "эволианцев". Строго говоря, с точки зрения Примордиальной традиции мужской орден мероприятие весьма сомнительное, по Головину же следует говорить о "вялом, бурном, но всегда кратковременном мужском сопротивлении". Мужественное вообще значительно сильнее подверженно Праединстанции, и вырождается столь стремительно, сколь и первоначально обнаруживает себя. Инициатическое начало испаряется, остается лишь тщеславние и своекорыстие, лишенное измерения сакрального и того самого принципа Imperium. Происходит испарение Диспозитива Господства, наступает (на примере Кали-Юги, нашей эпохи) матриархат десакрализированный, химеры андрократии и гинекократии. Так погиб Рим, в образах сродни описанным в эссе "Марциал" Юнгера-младшего. 

В оптике бахофенской "кровавой борьбы полов" обратимся к русскому революционному консерватизму, к евразийству и понятию Евразии как пространству власти суши, телурократии. Здесь одной из центральных тем является метафизика большого пространства, простор континентальной империи, России-Евразии, империи-матери. ЕВГ в своей рецензии на "Русскую Вещь" Александра Дугина определяет Россию как страну матриархальную, что вполне очевидно. Среди космических стихий - мужского огня и воздуха, женской воды и земли (что любопытно, русский язык как индоевропейский точно передает родовую принадлежность) доминирует именно земля, великая всепорождающая мать. "Повелительная природа дробит и рассеивает сознание, которое только-только набралось западного антропоцентризма. Раздумья о судьбе человека и замыслах Божьих плавно уходят в шум хвойных вершин, в хохоты и плачи иволги, в рассерженные прищелкиванья реполова. "Обустроить" Россию человеку не под силу". Хтоническое доминирует у русского,  именно такой суровый ландшафт для него родной. 

Что такое сакральный матриархат? Это женственное, совершающее аутопрегнацию, оплодотворяющая сама себя материя без потребности в сперматическом эйдосе. Согласно Герману Вирту, матушкам-градоправительницам, наследницам Фрейи, были запрещены  телесные сношения - потому что они и так рожали - идеи/дух. По Головину в женской композиции, в свою очередь, присутствует eidos latens in substantia, внутренний эйдос в субстанции, т.е. внутренний фаллос. В связи с этим также любопытны примеры оплодотворения без участия мужчин у амазонок. По Герману Вирту в среде первичного расового потенциала Арктогеи царил именно матриархат (культ Белой Богини), что сообщает нам о соотвествующей артикуляции, присущей "первичной упорядоченности".

Таким образом, русское этническое мироощущение значительно ближе к Примордиальной традиции (в сравнении с...). Немудрено - традиционный русский индивид, вырванный из вечности Западом, и отправленный в худо-бедно сформированное линеарное время, не успел пережить тех стадий трансформации, характерных для уверенно идущей в фарватере парадигмы Европы. Археомодерн восточнославянский сохраняет в себе то стихийное начало, ту зацепку и дверь в уже ушедший мир, куда так хочет вернуться на равне с Модерном.

Аквахтоническое пространство.

"Русалка" Александра Петрова - анимационный короткометражный фильм о контакте человека и сакрального на границе водной и земной стихий. Евгений Всеволодович Головин пишет: "Границы акватической и хтонической стихий непредсказуемы и уходят от дефиниций". Это и зачаровывает в "Русалке" - в уловиях materia abundatio, изобилия матери-земли традиционный индивид погружен в дикий и первобытный ландшафт, могучий и непроходимый русский лес со всех сторон обступает человеческое жилище. Впрочем, основная часть кадров посвящена как раз переходу в пространство стихии акватической, крайне опасной для не обладющего знанием. 

Сложно сказать что-либо конкретное о взаимоотношениях юноши и сакрального - нереида демонстрируется то требующей помощи, то звонко смеющемся и потешающейся над нелепым смертным. Впрочем, за благие намеренья парень награждается достойным уловом - изобилие касается и человеческих судеб. Игры русалки подталкивают к сравнению с Афродитой Анадиоменой по Евгению Всеволодовичу - порожденной в розово-перламутрово-радужном кипении пены счастливой возлюбленной, всегда открытой любви: "она - преизбывное богатство, она, одаривая, ничего не теряет". Преданный человек обретает милость Афродиты - о чем сказано ранее. 

Пространство акватическое расплывчато и туманно - брызги и пена, водная гладь и туман, льды и дело русалки сплетаются в единую стихию сакрального, внезапно открывающуюся для человека. Впрочем, заканчивается это буйство для юноши трагично - божественная подруга и Отец погибают, а сам он, одернутый от перспективы свободной жизни в Океаносе, возвращается в обыденность. 

Мировоззрения каст

я: Сравнивая принципы "внутреннего учения" Эволы (которое на самом деле не внутренняя доктрина, а организация этой доктрины согласно наличествующим условиям) и Кодекс чести адепта НСДАП, возник вопрос касательно некоторых противоречий между принципом ЮЭ "делай что должен" и рассматриваемым им в контексте кармическим законом с его причинами и следствиями, свободными от внешней морали и первому правилу Кодекса "Никогда не расследовать причины и следствия", так как они не входят в содержание Примордиальных Скрижалей, созерцаемых Предком. Возникла мысль воспользоваться здесь методом Бесов, условно разделив эти тексты на образцы кшатрийского и брахманского мировоззрения. Кшатрию ЮЭ важно осмыслить ситуации прежде действия, которое главенствует, для этого необходимо рассмотреть причины и следствия. Егорий пишет непосредственно о Сакральном, медиатором которого в мир тварный является брахман. Таким образом, является ли кармический закон являением опреедленного вырождения, отдаления от Сакрального и разрыва связи с Предком?
 Noiser: Безусловно, является. Дело в том, что парадигма очень строго, практически ТОТАЛЬНО артикулимрует мышление и дискурс. "НЕ расследовать п&с" - это премодерн. Когда наступает Модерн per se - 99% вероятности, что расследование, если не займёшься им сам, займтся тобой само. Собственно, об этом предупреждает ещё Генон, но традиционалисты, у которых модернизация на первом месте перед инициацией, как у Эволы (лишь бы вернуть традиционный уклад, а остальное само приложится), ему не по-следовали. Отсюда и все беды
 Noiser: При этом кармический закон продолжает действовать во всех трёх парадигмах. Об этом и у Генона, и в НП было. 
  Noiser: И ещё. "Делай, что должен" вне контекста рассматривать нельзя, иначе непредотвратимо сваливаемся в Просвещенчество с его моралью, категорическим императивом Канта и пр. хуитой
 я: ну это он вполне себе доходчиво разъясняет.
вообще, складывается впечатление, что у Эволы организация важнее содержания. главное настроить движок на четыре правила и дальше уже придут всяческие щастья. он вообще по-моему слишком многое позаимствовал у Ницше. я так понимаю, что об этом ты написал касательно модернизации на первом месте.
 Noiser: Именно. Это, в сущности, следствие армейского быта. Как и у Юнгера. Только у Эволы это выражено в ультимативной форме, как и продобает офицеру.
 я: Его, кстати, ЕВГ с АГД любопытно критикуют в одном интервью. ты читал, наверное, касательно книги "Герметическая традиция", где он говорит, что сейчас все обьяснит, а на самом деле понятного мало. видимо, в ней он тоже сосредотачивается на организацию и волю.
Noiser: Там он говорит о том, что Эвола зря цепляется за алхимию, это не его, и в некотором смысле - работает ПРОТИВ него, как гиббелина. А Юнгер, к слову, никогда не страдал тщеславием по поводу своей персоны.

Терапия украИнаковости

Все, что профессиональные хохлы пишут об украинском этническом начале : прагматизм, эмоциональность, эгоизм, сентиментальность  и пр. нелепые характеристики - суть последствия политической деградации, которая постигла этнос вследтвие выпадения из державного и державостроительного процесса, лишения того политического центра, коим был во времена Руси Киев, и который далее переместился на север.

Так называемое украинское государство - это территория с населением, которая много веков назад лишилась собственнуой системы координат. Попеременно перехватываемая Европой и Россией, на фоне местечковых, региональных особенностей она вбирала влияния ближайших держав. Таким образом возникла прослойка интеллигенции, которая кроме классической оторванности от действительности своего дискурса имела еще и такой симптом, как национально-освободительные рвения. По причинам своим будучи результатом воздействия неместных, строго говоря, культур, украинофильская интеллигенция была и ныне является агентом влияния талоссократии.

Взглянув на территорию Украины в региональном аспекте - все тоже весьма очевидно. Запад - Галиция, Буковина в течении весьма длительного временного промежутка пребывая под контролем европейских держав (Польши и Австрии), и, будучи вовлеченным в значительно большей мере в  вестерновое культурное поле, выбирает соответствующее направление геополитических инициатив. Центр и Восток, археомодерновая инертная масса, каким-либо образом действовать пытается значительно меньше - пациент скорее мертв. Это тот случай ситуации Археомодерна, когда инфекция керигмита парализует все части тела, органы утрачивают свои функции, атрофируются и начинают гнить. При превалирующая керигме, коротко говоря, любая инициатива превращается в диарею. 

Будучи многажды высмеянной в обиходе, ситуация продолжает ухудшаться. Растет количество симптомов, падают жизненные показатели. Строго говоря, возвращение к Примордиальной Традиции здесь еще более проблематично, чем в России. Говорить об этом в рамках узкоэтнической украинской ситуции - вне общеевразийского контекста - смешно. И единственный путь к стабилизации - это серии "правильногокеригматической" терапии, постмодерновые политические технологии  в руках смыслящих в политике людей, которых на данный момент - нету. Лишь так можно затормозить падение в коллапс ПоМо до определенной поры.